Черные розы для снайпера - Страница 95

Спускаясь по ступенькам Центра психологической помощи, Далила столкнулась с Евой.

– Ты что такая взъерошенная? – поинтересовалась Ева, убрав тяжелую желтую прядку от лица подруги. – Я попрощаться приехала. У тебя опять волосы мокрые. Ты регулярно обливаешься водой на рабочем месте, ты заметила? Что с тобой, психолог?

– Работаю, – бормотала Далила, полыхая лицом. – Книжку вот читаю, которую Полина написала. Пошли в машину.

Они сели в машину, в душном пространстве возбужденное дыхание Далилы накладывалось на спокойное, чуть сдерживаемое, Евы.

– Тебе помочь? – не выдержала Ева напряженного молчания и прятавшихся от нее глаз.

– Помочь невозможно, – прошептала Далила. – Это наваждение, я знаю, что скоро оно пройдет, все пройдет, но пока…

– Как же ты любишь заражаться, честное слово, я уже говорила, что ты неправильный психолог.

– Что? – не поняла Далила. – Ты про что?

– Я про книжку, про полеты. – Ева вытащила у Далилы из-под руки книжку и потрясла ею. – А ты про что?

– А, слушай, я хотела спросить… Ты зачем вообще пришла?

– Прощаться я пришла, я уже говорила.

– Все прощаются, все уходят… Я хотела спросить, ты говорила, что знаешь, кто Полина.

– Да, наверное, знаю.

– Ты мне не говори, мне тоже кажется, что я знаю, приезжай скорее, обменяемся идеями. Интересно, – голос у Далилы безжизненный.

– Слушай, – взяла ее за подбородок Ева, – неужели ты разрешишь?

– Что?! – Далила вскидывает испуганные глаза.

– Мужчине встать между нами! Что бы он ни делал с тобой или со мной, мы же вместе! Ну? Пришла в себя? – Ева улыбается, наблюдая, как в глазах Далилы испуг сменяется узнаванием и теплом.

– Можно я тебя обниму? – выдыхает Далила остатки напряжения.

– Так-то лучше! Я уезжаю ненадолго. Надеюсь, что ненадолго. – Ева убирает со своего лица желтые мокрые волосы и говорит, потираясь щекой о щеку Далилы: – Я привезла адреса. Если Илия скажет, что надо уехать и спрятаться, уезжайте все туда. Я вас найду.

– Ты думаешь, что я с Илией поступала неправильно, да? – отстранилась Далила. – Я жду, когда ты выругаешься, а ты не ругаешься.

– Некогда было, вот и не ругалась. А вообще скажу тебе, он подчиняется только по собственной воле. Он играет с судьбами, как другие подростки в компьютерные игры.

– Зато я знаю теперь, как помочь Полине. В этой книге есть все, что она… Что она мне показывала и рассказывала на сеансах. Прочти, это очень красиво.

Ева листает книгу:

– «Последняя из Куниц, жившая среди людей и убитая ими». Обалдеть. Ладно. Уговорила.

– Прочтешь? Я же чувствую, она тебя интересует!

– Только в смысле профессионального партнерства, раз уж мне это партнерство навязали. А ты слышала, каким тоном она спросила на дороге? Про наброски?

– Ну и что?

– Ничего. Так обычно говорит человек рисующий. Художник то есть.

– И пишущий. Набросок рассказа. Черт! Совсем забыла со своими проблемами. У меня для тебя сюрприз. У меня есть книжка про Еву Апельсин, которая отстреливает на допросах плохих мальчиков, и вот к ней присылают психолога для помощи в работе, что там дальше, угадай?

– Далила-а-а, – стонет Ева, – ты что, пишешь про нас роман?

– Я его читаю! А сказать тебе, что ты вытворяешь с апельсинами в состоянии эротического возбуждения?

Подойдя к двери с множеством сложных запоров, Ангел Кумус посмотрел в глазок. Он уже отвернулся, чтобы уйти, не обращая внимания на гулкий колокол, но женское лицо в глазке казалось знакомым. И Ангел открыл дверь.

– Здравствуй, великий магистр, уничтожитель вампиров, – улыбалась Ева, входя. Ангел вышел за дверь и посмотрел на лестницу.

– Я одна. – Ева прошлась по отсвечивающим плиткам бледно-голубого цвета, стукнула в стекло яркого аквариума, но белые, распластанные в воде лягушки не пошевелились. – Если ты выглядываешь мою подругу с желтыми волосами, то она не пришла.

– Я помню ее, она меня на руках носила. – Ангел кивнул и улыбнулся легко и радостно.

– Мне нужен Стас.

– Я сделаю чай. – Кумус ушел в кухню, Ева пошла следом.

– Мне очень нужен Стас.

– Я могу тебя покормить, – не слышал ее Ангел. – Я покажу тебе клип, ты там в ванне, и песня красивая, тебе понравится. Это тоже ты, – он ткнул в фотографию на стене у стола.

– Ничего себе архивчик, – восхитилась Ева.

– Тебя выбирают сразу из всех. Стас умеет передавать состояние души, он мастер в фотографии.

– А я думала, что это я такая несравненная, надо же!

– У тебя круги под глазами и веки тяжелые. Хочешь, я сделаю тебе массаж лица и маску на глаза? Десять минут – все пройдет.

– Я хочу Стаса.

– Ты пришла ругаться?

– Нет. Я пришла за помощью.

Кумус неуверенно повертел в руках крышечку от чайника, пожал плечами и кивнул, чтобы она шла за ним.

Стас Покрышкин лежал в гардеробной на шкуре. Пахло перегаром, мочой и рвотой. На включенные лампы великий фотограф и режиссер никак не отреагировал, а на попытку поднять его выругался грязно, но шепотом.

– Помоги. – Ева кивнула Кумусу, вдвоем они отнесли Покрышкина в ванную. Ева открыла воду, Стас подмокал снизу, темные пятна расплывались на брюках.

– Вари кофе, – вздохнула Ева, – еще нужен лимон, томатный сок. И давай, пожалуй, маску на веки. Я посижу с ним минут десять.

Ева сидела рядом с ванной, расслабившись и откинув назад голову с зеленой кашицей на веках, Стас Покрышкин равномерно заливался холодной водой. Когда вода закрыла его живот, намочив галстук, Покрышкин проявил некоторые признаки беспокойства. Он открыл глаза и уставился на сидящую женщину. Потом оглянулся беспомощно и спросил: