Черные розы для снайпера - Страница 90

– Лев Иванович, вы что, обратились в эту организацию, чтобы отработать правильный образ своей героини? Вы опять хотели натурного соответствия, да?

Лев Иванович смотрел отрешенно и бормотал что-то про фатальные условия существования истинно талантливого вымысла и реальности как следствия этого вымысла.

Фабер вызвал из кафе такси, потом позвонил в издательство и потребовал двоих из службы охраны, чтобы отвезти писателя домой и убедиться в его безопасности. Если тяжелое состояние мании преследования у писателя к тому времени не прекратится, позвонить и доложить лично ему, а уж он сам решит, вызывать врачей или нет. Когда Пискунова увели к такси, Фабер, поколебавшись, узнал по справочной номер телефона приемной Федеральной службы. Он удивился, когда приятный женский голос в приемной поинтересовался, хочет ли он сообщить особо секретную информацию, нужен ли ему отдел анонимного доносительства, отдел кадров по приему на работу или справка о задержанных. Его вполне устроила справка о задержанных. Сообщив свой номер телефона, фамилию, имя, отчество и профессию, Фабер почувствовал не то чтобы испуг, а легкое недомогание, разбудившее его окончательно. Он сидел за столиком и ждал звонка, дождь на улице усилился, рядом с ним за столиками переговаривались и смеялись люди, пахло жженым кофе, и гудела успокаивающе огромная кофемолка, заглушая музыку. Через десять минут телефон зазвонил, Фаберу предложили встретиться, он не мог ничего придумать, но ехать в эту контору ему не хотелось до судорог. Вариант кафе устроил звонившего, Фабер заказал пятую чашку кофе и попросил выжать грейпфрут. Глотая по очереди кофе – сок, кофе – сок, Фабер так разнервничался, что не сразу определил человека из конторы. Мужчина в возрасте, в голубой рубашке и с красным галстуком, сам подошел к нему, выстояв положенные пять минут у входа и осматриваясь. Он подтвердил, что Лев Иванович действительно согласился проехать сегодня на беседу в управление, беседа прошла успешно, хотя для писателя и для издательства соответственно это может кончиться скандалом. Фаберу сообщили, что, по имеющимся сведениям, писатель использует для своих сюжетов информацию весьма секретного свойства, по всей вероятности, либо подслушивая некоторых людей или организации, либо имея в органах информатора, который рассказывает ему в подробностях сюжеты определенного сорта. Фабер, не поднимая глаз, пробормотал, что Лев Иванович очень талантлив. На это ему предложили сообщить немедленно все, что он знает, и назвали его Климентием Кузьмичом, не заглянув перед этим в блокнот. Фабер, сам себе не веря, бормотал о том, что события в книгах – это перепутанные пространство и время жизни, то, что уже было или скоро произойдет, что сам бог – на самом деле просто писатель, удивляясь, как легко легли в память эти слова Пискунова.

Сообщив, где можно забрать рабочий материал писателя, агент ушел. На улице он покачал головой, думая, что никакие Пискуновы не имеют право писать его жизнь, уж он-то с этим разберется. А Фабер вернулся в издательство, где еле успел добежать до туалета: его стошнило.

Умывшись и успокоившись, Фабер вернулся к себе и обнаружил в приемной возле секретаря крупную блондинку. Она сидела в низком кресле, выставив круглые коленки, а ступни в туфлях на высоких каблуках уложила боком. С лихорадочным румянцем на лице, совершенно не тронутом косметикой, она представилась психологом и попросила Фабера лично сделать ей одно одолжение для дальнейшей успешной работы по ее специальности. Фабер загипнотизированно пропустил ее впереди себя в кабинет, усадил в кресло, выслушал категорический отказ от чая, кофе и сигарет, сел за стол и поинтересовался, насколько развит институт психологии в родной стране. Блондинка протянула визитку, из которой он узнал, что ее зовут Далила Марковна, сказала, что народ стал более образован и богат, чем когда-либо, если говорить о Москве. Поэтому, помогая устроить производственные или личные отношения коммерсантам, банкирам либо деятелям высокого политического ранга, Центр психологической помощи, в котором она работает, может на пожертвования вышеназванного контингента позволить себе содержать помещения и специалистов для спасения женщин от насилия, подростков от террора в семье и группы психологического тренинга для всех желающих.

– А вы сами лично верите в науку психологию как в предмет изучения и помощи? – поинтересовался Фабер и поймал себя на том, что пытается любым способом удержать ее подольше и очень заинтригован. – У вас научная степень, здесь написано.

– Да, у меня сделаны некоторые серьезные разработки в области адаптации умственно отсталых детей, коммуникабельности в коллективах криминально-следственного направления, а в данный момент я веду занятия по психологическому тренингу трудноконтактных женщин и женщин с проблемными аномалиями. Собственно, поэтому я и пришла к вам.

– Что, неужели в моем издательстве?..

– Нет, не беспокойтесь, – улыбнулась психолог, – к коллективу вашего издательства это не имеет отношения. Я пришла попросить вас о помощи. Вы должны найти книгу, просто книгу, которую издавали некоторое время тому назад, она мне нужна позарез.

– Профессиональный интерес? – уточнил Фабер.

– Совершенно верно. Эта книга – ключ к разгадке одной очень серьезной проблемы моей пациентки. – Далила протянула листок бумаги с названием книги, именем автора и предположительным годом издания.

– Детектив, фэнтези, женский роман? – спросил Фабер и вызвал секретаршу.