Черные розы для снайпера - Страница 46

– Никаких автомобилей, значит, да?! Непролазные дороги в деревне, поэтому мы никогда не ездим на машине! – Карпелов злился еще минут пять, пока не понял, что заблудился. Ему казалось, что он точно идет к озеру, а озера все не было и не было. Он постоял, прислушиваясь, но электрички уже, наверное, не ходили. – Эй! – крикнул Карпелов, почувствовав, что устал и промок. – Эй, я заблудился! Ау!

– Иди на голос! – отозвалась совсем недалеко Ева. – Видишь меня?

– Вижу, – сказал мрачно Карпелов, – вижу голую и вредную заразу!

– Ну и прекрасно, – Ева обхватила себя руками и пританцовывала от холода, – иди налево от пруда к дому, а я еще в воде погреюсь, замерзла тут тебя искать.

Карпелов дошел до двора с фонариками, сел у стола и положил голову на руки.

– Майор, – сказала Далила из окна, – идите спать, а? Что вы все бегаете, топчетесь тут? Идите, я вам постелила, в коридоре свет горит, вторая дверь направо.

Карпелов обнаружил, что в маленькой комнате стоит диван, на котором улеглась Далила, а на полу лежит перина и одеяло.

– Ну, – дождалась Далила, когда Карпелов, сопя, разделся и лег, – приступим? Что вас беспокоит, чем помочь?

Ева, вынырнув из воды, обнаружила, что попала прямиком в небо, она взлетела над блестящей поверхностью воды и ступала по расплавленной луне, дотягиваясь до звезд. Сердце заныло, словно от предчувствия неизвестной радости и печали.

– Ну хватит! – Она отмахивалась руками от засасывающей высоты, звезды, звеня, разлетались в стороны. – Хватит, слышишь, я устала от твоих штучек. Тебе давно пора спать. Я тебя вижу, прекрати уже.

Суббота

В шесть часов утра Далила забралась под одеяло к Еве.

– Извини, – сказала она, обнимая теплое сонное тело. – Я виновата, Илия мне говорил, что Хрустов здесь, а у меня все из головы вылетело.

– Слушай, любительница долго поспать, сейчас шесть часов, что ты делаешь в такую рань? – Ева нащупала на стуле наручные часы и смотрела на них, прищурившись.

– Карпелов встал, потребовал косу, штаны и сапоги. Потом он сказал, что не знает, где косить. А Муси нигде нет.

– А ребеночек ее?

– И ребеночка нет. Я и не волнуюсь. Пришлось мне идти и показывать Карпелову покос. Коза закричала, я ее подоила. А так все спят. Пасмурно. Хорошо спится.

– Ты положила ему в пакет документы? – спросила Ева в полудреме.

– Положила. Плавки, ключи от машины, туфли… Я уже думала, что его Карпелов догонит и арестует. Голого. Представляешь? Что бы он делал, интересно? С голым Хрустовым. Повел бы на станцию и сидели бы там до утра, пока не пришла электричка.

– Нет, – пробормотала Ева. – Карпелов с прошлого года мечтает Хрустова поймать. Перебили бы друг друга, как… как два козла, какие уж там овны и львы…

– Тебе видней, – вздохнула Далила. – Спи. Я пойду, стирки полно, и дети скоро проснутся.

– Стой. Полежи еще. Скажи наконец хоть что-нибудь про Полину.

– Для тебя нет ничего интересного. Я очень испугалась и еще толком все не обдумала. Обдумаю – скажу. Могу даже дать отчет прочесть. Ты же принесла запрос по полной форме. Имеешь право.

– Скажи только, кто ей нужен в группе?

– Да почему ты так уверена, что ей кто-то нужен? Почему ты ни на минуту не предполагаешь, что она пришла за помощью!

– Ни на минуту! – отрезала Ева.

– И в этом мы различаемся, – кивнула Далила. – Мне показалось, или ты действительно злишься на меня?

– Ты меня раздражаешь.

– Подумаешь! Ты меня иногда так выводишь из себя – убить готова!

– Ладно, спасибо тебе за ласковое пробуждение. – Ева сердито откинула одеяло и села. – Я сама буду стирать сегодня. Только позвоню. – Она встала и вытянулась вверх, встав на цыпочки и доставая кончиками пальцев на потолке толстый брус перекладины.

– У меня в кабинете действительно стояли подслушки? – Далила смотрела на Еву лежа, к полу свешивались тяжелые желтые волосы.

– Похоже, так.

– И как ты это объясняешь?

– Пока никак. Но я удивлена, буду выяснять. Кстати, ты говорила, у тебя в группе шестеро. Я видела четверых.

– Ко мне ходят еще две сестры.

– Близнецы? – удивилась Ева и присела рядом на кровать.

– Погодки, но очень похожи. Преподают иностранные языки, красивы, друг без друга жить не могут и часто путаются. Забывают, понимаешь ли, кто есть кто. То одна, то другая выдает себя за сестру. Меняются мужчинами, однажды одна вместо другой сидела пятнадцать суток за хулиганство. Они меня восхищают, как экзотические рыбки.

По коридору прошлепали детские быстрые ножки.

– Кака! – сказала маленькая Ева, появляясь в дверях в одной короткой рубашке.

Женщины вскочили и бросились, одна – к ребенку, другая за горшком.

– Сёка! – сопротивлялась девочка, отказываясь садиться на горшок.

Далила и Ева быстро прошли в комнату, где спали дети, обнаружили маленького Сережу, задумчиво стоящего у манежа широко расставив ноги.

– Поздно, – сказала Далила, скривив нос. – Это ты нарядила его на ночь в комбинезон? У Муси они спят в одних рубашках, утром откидывают сторону кроватки, сползают и все делают в горшки сами!

– Кака! – объявил мальчик, опустился на четвереньки и быстро пополз к двери.

– Ладно, виновата, все равно стирать, но девочку я тоже в комбинезон упаковала и все пуговицы застегнула! – Ева показала на один заполненный горшок и валяющийся на полу комбинезончик.

– Ты что, радость моя, еще не поняла разницы между женщиной и мужчиной? – Далила ловила мальчика, он уползал, стуча коленками в деревянный пол и смеясь.

В шесть часов утра Климентий Фабер наконец увидел того мужчину, для которого на вертеле жарили барашка. Фабер был удивлен, потому что, в первый раз приехав к Наталье в гости, он подробнейшим образом осмотрел ее хозяйство как человек, который всегда с удовольствием изучает уровень приспосабливаемости и способы зарабатывания денег. Наталья держала оборудованную финнами мини-ферму и шикарный коровник с такими чистыми и ухоженными коровами, что Фаберу сначала показалось, что он, как в бытность свою пионером, попал на ВДНХ в павильон «Животноводство». Коров можно было гладить где угодно, а в светлом просторном помещении с незнакомой Фаберу техникой стоял чудный дух молока и горячего женского тела. В коровнике днем работали те самые длинноволосые красавицы, которые по вечерам обслуживали мужчин. А можно было прийти и днем, и утром во время дойки. Можно было взять девушку прямо от коровы – нежную доярочку в белом платочке и сарафане до пят. Еще был курятник, хотя Наталья предпочитала индоуток, для которых содержался огороженный пруд, а в зимнее время бассейн. Был и свинарник, а вот овец Наталья не держала, и, чтобы приготовить молодого барашка по заказу какого-нибудь южного гостя, ей приходилось лететь за ним через озеро в Ухтому, потому что жители ближайших селений ненавидели ее так же сильно, как боялись.